Запорожский кинофестиваль – пятый блин комом

Сегодня красная дорожка в Запорожье похожа на удар слёту через себя в исполнении игрока «Металлурга». Смотрится жалко, результат – убогий.

Я не хотел идти на открытие кинофестиваля ZIFF.

Да, я понимаю: отечественный кинематограф переживает не лучшие времена. Я также понимаю – для его развития нужно врем и серия «блинов комом».

Но я не люблю этого чувства неловкости: и за неуместное пафосно-красное пятно дорожки на фоне серости родного города, и за создателей очередных беспощадно-несмотрибельных «шедевров».

Однако на открытие фестиваля собрались идти мои жена с дочерью. Для комплекта им нужен был муж и отец.

Я начал сопротивляться и нудеть, но жена сразу сделала контрольный выстрел: «Ты хочешь провести время со своими девочками?». Ответ на данный вопрос мог быть либо положительным, либо неправильным.

По пути в кинотеатр «Довженко» утешал себя названием фильма «Я працюю на цвинтарі» («хотя бы не официоз!») и его жанром – «черная комедия» («шото необычное для украинского кино»).

Плюс – была надежда (sic!), что уже на пятом-то фестивале организаторы отполировали свои навыки, и действо пройдет без сучка и задоринки.

В фойе кинотеатра в глазах рябило от вечерних платьев и приезжих звезд, из которых я знал только «довгоносика» Виктора Андриенко и бывшего главу телевизионной Нацрады Юрия Артеменко.

Когда интервью были розданы, а фото – сделаны, настало время идти в зал.

Да не тут-то было.

– Ваши приглашения? – требовательно спросила билетерша на входе.

– Какие приглашения? – не понял я. – Вот же в рекламе фестиваля написано – «Вхід вільний».

– Да, вхід вільний. Но – по приглашениям.

– Тьфу ты! А где брать эти приглашения?

– В кассе.

Идем к кассе. Там уже стоит с десяток наших растерянных коллег по несчастью. На кассе – анонсы завтрашних коммерческих фильмов и полное отсутствие информации о проходящем в этот момент фестивале. Наклоняюсь к окошку:

– Не подскажете, как можно получить приглашения?

– Если кто-то из приглашенных не придет, то сможете войти, – устало ответила кассирша. Видимо, вопрос звучал не впервые.

– И когда станет известно, что кто-то не пришел?

– Когда станет – тогда и станет, – угрюмо отрезала женщина, всем своим видом давая понять: справочное бюро завершило работу.

Впрочем, увидев опечаленность моего семейства, с нами поделились двумя пригласительными неравнодушные незнакомцы. Девочки пошли в зал, а я остался выяснить – что это за «свободный вход» на фестиваль для узкого круга избранных?

Администратор была не в курсе, кто и кому раздавал пригласительные, поэтому отправила меня к распорядителю. Распорядитель знала не больше администратора, но она отвела меня к некой Светлане.

Светлана была занята, она указывала прибывающим гостям, куда им сесть. Женщина согласилась пообщаться через десять минут.

Тем временем (минут двадцать после начала), в зал начали запускать тех упрямцев, которые таки остались дожидаться «свободных пригласительных».

И когда у таинственной Светланы вот-вот должны были появиться парочка минут для меня, на фестиваль стали прибывать опоздавшие с приглашениями. Их места были уже заняты, и в зале возникли очаги напряженности.

Светлана бросилась с упоением разрешать свежий геморрой, а я отправился домой.

Дальше – рассказ со слов жены.

Сначала зрителей со сцены мучили чиновники пафосными речами. Затем перед собравшимися выступил детский танцевальный коллектив, что придало мероприятию атмосферу детсадовского утренника.

Наконец-то погас свет, начался фильм – и сразу несколько десятков человек, как по-команде, встали – и потянулись к выходу из зала.

В первых рядах уходящих было отчетливо видно ярко-оранжевое платье директора Запорожского турцентра, знатной блогоделки Екатерины Симоновой.

Я не сомневался, что городским деятелям от культуры чихать на эту самую культуру, которую они должны продвигать в массы. Представители «элиты» пришли на фестиваль пощеголять перед камерами на фоне звезд, почувствовать себя частью всеукраинской богемы – а не потратить пятничные полтора часа на кино, которое им не интересно от слова «совсем».

Но можно было проявить уважение к создателям фильма и его актерам, которые находились в это время в зале. Именно в них в первую очередь фактически плюнули наши «околокультурные» деятели своим демонстративным уходом.

Заметьте, я уже не говорю о горожанах, для которых якобы и проводят такие фестивали. И которые пришли кино глядеть, а не «понты колотить» – и уперлись в вахтершу, вооруженную установкой начальства «Без пригласительного – не пущать!».

Теперь, собственно, немного о фильмах.

«Я працюю на цвинтарі» мои девочки не досмотрели из-за просто ужасающего звука. Если там и были удачные шутки, то они терялись в постоянных переспрашиваниях «Что-что он сказал?».

Во второй день фестиваля я составил компанию дочери и посмотрел (sic!) якобы фильм ужасов «Пик смерти» производства США-Украины-Испании.

(ИМХО) Звук был качественный, пейзажи Кавказских гор – красивые, нить повествования – бредовая, логика действий героев – отсутствующая, актерская игра – средненькая.

Один (но далеко не единственный) из странных моментов картины – просто для примера.

Главная героиня с походкой робота Вертера (изображает усталость) весь фильм бегает (скорее – ходит) по горам от маньяка, оседлавшего черный снегоход.

В один момент она падает со снежного склона к подножию водопада.  Чудом осталась жива – хотя, судя по изменению окружаюшего ландшафта до и после полета (есть деревья, нет снега), метров триста мадам летела.

И ничего с ней не случилось – встала и пошла (ггг). Однако пошла не в сереющую внизу долину, где снегоход маньяка был бы бесполезен. О, нет, парадоксальная мысль сценариста погнала героиню обратно на снежные вершины, где уйти от снегохода у неё не было ни малейшего шанса.

P.S. Неужели из бюджетного миллиона, потраченного на ZIFF-2021, нельзя было выкроить пару сотен гривен, чтобы закупить в туалеты коммунального кинотеатра бумажные полотенца?

Кто не знает – в туалетах КТ «Довженко» во время недавнего ремонта забыли поставить сушилки для рук. И – в свете отсутствия полотенец – приехавшие «звезды» чуть не об себя эти самые руки вытирали.

Стыдоба(